| LINDA | Дата: Воскресенье, 21.12.2014, 17:40 | Сообщение # 1 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 600
Статус: Offline
| http://www.superinf.ru/view_helpstud.php?id=4458
Система статусных обращений XVIII- начала XX веков в русском языке
Часть 2 (окончание)
часть 1 (начало) читайте ЗДЕСЬ
Последний по знатности, но самый многочисленный, кормивший всю Россию, составлявший ее экономическую основу слой - крестьянство. В конце века стремительно формировался также рабочий класс. И весь XIX век, как и предыдущие, они были лишены почти всех прав, их называли на «ты». Господа обращались к простолюдинам, например, прислуге, а также к людям низших чинов: Милейший!, Любезнейший! и т.п. Например:
Цитата «- Послушай, любезный! (к приказчику) Сколько у нас умерло крестьян с тех пор, как подавали ревизию?» или обращение князя к крестьянину: «- Спасибо, любезный. Вот пришёл твоё хозяйство проведать...» (Л.Н. Толстой. Смерть Ивана Ильича).
Чичиков обращается к чиновникам «юных лет»: Цитата «- Послушайте, любезные, - сказал он, - я очень хорошо знаю, что все дела по крепостям, в какую бы ни было цену, находятся в одном месте...» (Н.В. Гоголь. Мёртвые души).
В рассказе А.П. Чехова «Моя жизнь» герой делает интересное замечание, касающееся употребления обращений к простолюдинам: Цитата «Он [инженер Должиков] всех простых людей почему-то называл Пантелеями, а таких, как я и Чепраков, презирал и за глаза обзывал пьяницами, скотами, сволочью. Вообще к мелким служащим он был жесток...» (А.П. Чехов. Моя жизнь).
Ещё приведём пример использования обращения к прислуге с психологическим комментарием автора. Графиня Ростова обращается к горничной: Цитата «Что вы, милая, - сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут... Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у неё всегда наименованием горничной «милая» и «вы» (Л.Н. Толстой. Война и мир).
В целом, по отношению к людям привилегированных социальных групп использовались обращения Господин!, Госпожа!, среднего сословия - Сударь!, Сударыня!, или Барин!, Барыня!, Барышня! (прост.) - для тех и других; к представителям низшего сословия не было единого обращения. Отметим, что при обращении к лицам, чин, звание и титул которых не были известны, также говорили Сударь! или Господин! более официально - Милостивый государь!
Слово «господин» «госпожа» при обращении к дворянину было заменой частного титула. В России дворяне пользовались преимущественным правом так называться, но это наименование могло применяться (и со временем чаще) к любому другому свободному (не крепостному) человеку. В среде крепостных и слуг обращение Господин! обычно заменялось на Барин! Сокращенная форма Сударь! (Сударыня!) долгое время считалась бытовой, не употреблялась в документах и с трудом проникала в высший свет.
Наименование Господин обычно не употреблялось без фамилии (это было возможно лишь во множественном числе), а обращение Сударь! употребляли только без имени.
Приведём примеры употребления обращений, указывающих на сословную принадлежность адресата:
Цитата «- Потому что мы надоели Павлу Ивановичу, отвечала Манилова.
- Сударыня! здесь (в сердце) ... пребудет приятность времени, проведённого с вами!», (к равному), (Н.В. Гоголь. Мёртвые души).
Цитата «- Слышишь, Фетинья! - сказала хозяйка, обратясь к женщине, выходившей на крыльцо со свечою...
- Слушаю, сударыня! - говорила Фетинья, постилая сверх перины простыню и кладя подушки», (к высшему), (Н.В. Гоголь. Мёртвые души).
Цитата «- Ты! - сказал Илья Ильич. - Я запретил тебе заикаться о переезде...
- Я думал, сударь, что... отчего, мол, думал, не переехать? - дрожащим от душевной тревоги голосом говорил Захар» (И.А. Гончаров. Обломов).
Цитата - «Его разбудил лакей во фраке, с значком и салфеткой. - Господин, господин, не вы ли будете Нехлюдов, князь? Барыня вас ищут» (Л.Н. Толстой. Воскресение).
Цитата «- Селифан! - сказал он, наконец, высунувшись из брички.
- Что, барин? - отвечал Селифан» (Н.В. Гоголь. Мёртвые души).
Цитата «- Катя, навели мосты? - проснувшись в то же утро, спросила Ольга у своей горничной...
- Не знаю, барышня; нынче не видала ни кучера, ни дворника, а Никита не знает» (И.А. Гончаров. Обломов).
В языках других цивилизованных стран, в отличие от русского, существовали обращения, которые использовались как по отношению к человеку, занимающему высокое положение в обществе, так и к рядовому гражданину: мистер, миссис, мисс (Англия, США); сеньор, сеньора, сеньорита (Испания); синьор, синьора, синьорина (Италия); пан, пани (Польша, Чехия, Словакия).
Кроме статусных обращений, в XVIII- начале XX вв. используются статусные эпитеты, которые также являются носителями национально-культурной информации. Они, как и статусные обращения, выполняли функцию указания на социальный статус личности. В XVIII веке формируется состав величаний - хвалебных эпитетов, сопровождающих употребление царского титула.
Появившийся во второй половине XVII в. эпитет тишайший был заменён на всемилостивейший, благоверный - на благочестивый, вошло в употребление величание августейший.
По наблюдениям В.И. Даля, в XIX в. существовала определённая система в устном и письменном использовании предиката государь с «величаниями»: к императору - всемилостивейший государь, к великим князьям - милостивейший государь, а ко всем прочим лицам - милостивый государь (Даль 1995, с. 387).
Также коснёмся именной формулы, хотя, безусловно, это предмет отдельного исследования. Нас будет интересовать обращение по имени-отчеству и фамилии как способ передачи информации о социальной иерархии общества XVIII- начала XX вв., как указание на социальный статус лица.
Т.В. Нестерова в исследовании «Прагматика обращений-антропонимов в семейной сфере» отмечает, что «социальная маркированность обращений - антропонимов может быть рассмотрена с позиции двух измерений: стратификационного и ситуационного, влияющих на социальную вариативность обращений. Стратификационная вариативность обращений-антропонимов связана с социальной структурой общества и находит своё выражение в тех различиях, которые обнаруживаются между представителями различных сословий в XIX в. (и социальных групп - в XX в.).
Ситуативная вариативность проявляется в преимущественном использовании тех или иных обращений-антропонимов в зависимости от ситуации, которая определяет ролевые отношения между участниками коммуникативного акта - носителями постоянных и переменных социальных признаков» (Нестерова 1999, с. 21). Обращения-антропонимы, в частности, в семейной сфере в XIX в., по мнению исследователей, отражали сословное устройство государства, что проявлялось как в наличии круга наиболее употребительных имён в том или ином сословии, так и в закреплённости за тем или иным сословием определённых систем именования (Нестерова 1999, с. 22).
Именная формула к началу XVIII в. сложилась в её полном виде из имени, отчества и фамилии (Шепелёв 1999, с. 364-369). Отметим, что обращение по имени-отчеству - специфическая черта общения русских (народы, имеющие похожие наименования, эти формы не употребляют как обращение) (Формановская 1999, с. 54). А.А. Акишина и Т.Е. Акишина указывают социально - эстетические критерии выбора имен: национальный критерий; красивость, то есть звучность имени; социальный критерий (Акишина 1999, с. 59).
На протяжении длительного периода времени с принятием христианства на Руси имя давалось ребёнку церковью в зависимости от дня рождения ребёнка, совпадающего с днём памяти святого. Постепенно имена начинали приобретать социальную окраску: одни окрашивались «просторечной» окраской, и представители высших классов не хотели называть своих детей «простыми» именами; другие были модные имена представителей знати, чаще всего западные, немецкие, французские, в зависимости от моды. Предпочтительность имён в дворянской среде обусловливалась и традиционностью для рода, и их смысловым значением. При наименовании членов императорской фамилии также практиковалось отступление от святцев.
Так, выбор имени «Павел» для сына Екатерины II наследника престола - определялся стремлением связать его имя с именем Петра I. Желаемая ассоциация возникала благодаря тому, что Пётр и Павел считались «парными святыми» (главный собор столицы назывался их именами Петропавловский).
Имена в зависимости от их социальной принадлежности употреблялись в трёх видах: в полной форме (Василий), в качестве так называемого полуимени (Васюк) и уничижительной форме (Васька). Пользование полным именем было прерогативой дворян; полуимя в повседневной жизни было признаком принадлежности к неблагородным сословиям. Но при общении с центральной властью и дворяне называли себя полуименами или даже в уничижительной форме (правда, в этом случае из контекста всегда было ясно, что речь идёт о дворянине).
Приведём примеры социальной дифференциации имени. В XVIII веке в крестьянских семьях девочек часто называли Василиса, Фёкла, Мавра, Акулина, Анисья, Агафья, Марфа, а девочек дворянского происхождения - Ольга, Екатерина, Александра, Елизавета, Мария, Наталья, Юлия и др. Например:
Цитата «- Ольга, Ольга! - нежно говорил он, следуя за ней...» (И.А. Гончаров. Обломов).
«- Анисья, Анисья! - закричал Обломов ... - Слышу, батюшка. Пожалуйте, отдам» (И.А. Гончаров. Обломов).
Помещица Коробочка обращается к дворовой: Цитата «- Эй, Пелагея! - сказала помещица стоявшей около крыльца девчонке лет одиннадцати, в платье из домашней крашенины и с босыми ногами...» (Н.В. Гоголь. Мёртвые души).
По данным М. Горбаневского, из тысячи крестьянок Подмосковья имя Елизавета носила только одна. Для крестьянского сословия были характерны такие мужские имена, как: Авдей, Иван, Терентий; для дворянского сословия: Александр, Николай, Андрей, Алексей, Илья и т.д. В купеческом сословии употреблялись следующие имена: Маркел, Самсон, Зиновий, Лазарь, Тихон; Аграфена, Олимпиада, Татьяна, Пелагея и т.д. Приведём примеры:
Цитата - Приказчик обращается к купцу: «Да что, Самсон Силыч, разве он чувствует? Известно, чернильная душа-с!» (А.Н. Островский. Свои люди - сочтёмся).
Цитата - Обращение к дочери купца: «Алимпияда Самсоновна-с! Алимпияда самсоновна! Но, кажется, вы мною гнушаетесь?» (А.Н. Островский. Свои люди - сочтёмся).
Кроме того, следует отметить сосуществование русской и французской (а также в семьях англоманов - английской) антропонимических систем в дворянском сословии. Т.В. Нестерова, исследовав обращения-антропонимы в семейной сфере, делает вывод, что среди женских имён в дворянском сословии отсутствуют русские варианты Дарья, Наталья, Елизавета (Лизавета), Екатерина (Катерина), им предпочитают французские варианты Долли, Натали, Мари (полные формы), либо гипокористики, например, Кити (английский вариант; в семьях англоманов) (Нестерова 1999, с. 105).
Однако в патриархальных помещичьих семьях чаще отмечаются русские варианты имён (а также двуимённые формы именований вместо одноимённых) (Никонов 1974; 38-39). В купеческом сословии в проанализированных Т.В. Нестеровой текстах отмечен только один пример употребления личного имени (молодые образованные коммуниканты) (Нестерова 1999, с. 106).
Социальная дифференциация ощущается не только в составе именника, но и в «закреплённости форм субъективной оценки личных имён за определёнными сословиями:
- слуги, народ: -к (а). Например, Уварка, Аринка и др.; -уш (Кирюша, Мавруша), - ушк (Иванушка, Анисьющка);
дворяне: - ушк (Николушка, Верушка, Сонюшка), -иньк (-еньк), например, Варинька» (Силаева 1973, с. 58).
В «Письме к Гоголю» В.Г. Белинский писал: Цитата «Россия представляет собой ужасное зрелище страны, где люди сами себя называют не именами, а кличками: Ваньками, Васьками, Стёшками, Палашками» (См.: Водопьянова 2006, с. 39).
Употреблявшиеся в официальных документах эти формулы именований (старостишка Ивашка Петров сын) до XVIII в., когда нормой официального стиля становится именование лиц, независимо от сословий, полными именами, происходит низведение форм типа Ивашка, Петрушка в неофициальную сферу общения и соответствующая переоценка их эмоциональных возможностей. Они становятся уничижительной формой обращения к низшим по социальному положению адресатам. А. Вежбицкая отмечает, что, «когда помещики называли своих крестьян Катька или Федька, эти формы звучали неуважительно, поскольку в них, с одной стороны, не наблюдалась дистанция, а с другой - не проявлялась ласка или теплота, и, кроме того, сама социальная ситуация не предполагала проявления каких-то подобных чувств» (Вежбицкая 1996, с. 140). Приведём примеры:
Цитата - «Кучер уже два раза получал приказание: «Поскорее, поскорее, Андрюшка! Ты сегодня несносно долго едешь!'' «(Н.В. Гоголь. Мёртвые души).
Цитата «- Эй, Игнашка! Что несёшь, дурак? - спросит он [Обломов - старик] идущего по двору человека» (И.А. Гончаров. Обломов).
Большую роль, как показатель социальной значимости имени, играет его «огласовка, фонетическая модификация». Например, личные имена не дворян, преимущественно «простонародья»: «Арина» (И.С. Тургенев. Ермолай и мельничиха), «Маланья» (А.Н. Островский. Без вины виноватые), «Алёна» (М.Ю. Лермонтов. Песня про купца Калашникова), а официальные дублеты тех же имён: Ирина, Елена, Мелания (Михайлов 1966, с. 58). Исследователи также отмечают, что «варианты с изменением начальных звуков имени (Авдотья от Евдокия, Арина от Ирина), с опущением начального гласного основы (Настасья от Анастасия, Катерина от Екатерина, Лизавета от Елизавета), с прибавлением гласного/согласного (Аксинья от Ксения, Липат от Ипатий) были характерны в XIX в. для низших сословий» (Нестерова 1999, с. 30). Например, в пьесе А.Н. Островского «Лес» даётся такая характеристика персонажа с именем Аксинья: «бедная девушка лет 20-ти, одета чисто, но бедно, немного лучше горничной».
Теперь рассмотрим отчество. Отчество могло иметь две формы: «Петр Иванов сын» и «Пётр Иванович». Первая форма получила название полу отчество и была основной, официально употребляемой для лиц всех сословий. При обращении к не дворянам слово «сын» в разговорной речи обычно опускалось. Вторая форма отчества (со старославянским окончанием - вич) возникла в конце XVI в. и употреблялась как элемент особенно почетной формы обращения (имя и отчество). Право пользоваться ею рассматривалось как милость, государь указывал, кого следует именовать так. Эта традиция сохранилась и первое время при Петре I. Это подтверждает отрывок из романа А. Толстого «Петр Первый»:
Цитата «- Молодец!.. Андрей Андреевич, пиши указ... Первому негоцианту - навигатору... как тебя, - Жигулин Иван, а по батюшке? Жигулин раскрыл рот, поднялся, глаза вылезли, борода задралась.
- Так с отчеством будешь писать нас?.. Да за это - что хошь!» (А.Н. Толстой. Пётр Первый).
В царствование Екатерины I был составлен список немногих лиц, которых в правительственных документах полагалось именовать отчеством с - вич. Это было несомненным признаком дворянской принадлежности. Затем форма отчества на - вич стала получать всё более широкое распространение в сфере частных отношений дворянства и чиновничества, а с середины XIX в. - и других сословий.
Например:
- Председатель палаты обращается к Чичикову: Цитата «- Но позвольте, Павел Иванович, - сказал председатель, - как же вы покупаете крестьян без земли? разве на вывод?» (Н.В. Гоголь. Мёртвые души).
- Обращение к председателю, в палате: Цитата «Да не позабудьте, Иван Григорьевич, - подхватил Собакевич, - нужно будет свидетелей, хотя по два с каждой стороны» (Н.В. Гоголь. Мёртвые души).
После введения «Табели о рангах» употребление отчества стало согласовываться и с классом чина. Отчество на - вич соответствовало первым пяти классам, VI-VIII классу - полуотчество, а ко всем остальным обращались только по имени, без отчества или только по отчеству. Носители только отчеств в большинстве случаев люди низших сословий. Представители господствующих классов обычно видели в назывании человека только по отчеству «унижение для себя» (Николаева-Фатова 1976, с. 39). Например, обращение к представителю низшего сословия: Цитата «- Алпатыч! - вдруг окликнул старика чей-то знакомый голос. - Батюшка, ваше сиятельство, - отвечал Алпатыч, мгновенно узнав своего молодого князя» (Л.Н. Толстой. Война и мир).
В «Капитанской дочке» А. С. Пушкина офицеров называют по имени и отчеству: Пётр Андреич!, Иван Игнатьич!, Алексей Иваныч! Представителей низшего сословия называют только по отчеству (независимо от возраста): Савельич! (Игнатенко 2003, с. 4).
Интересно отметить, что накануне отмены крепостного права в крестьянской среде было принято именование друг друга только по отчеству с - вич (Иванович, Васильевич), а после реформы 1861 г. бывшие крепостные нарочито называли друг друга по имени и отчеству с - вич, а бывших помещиков - именем и полу отчеством без слова сын (Шепелёв 1999, с. 366).
А.В. Суперанская указывает, что именование «было обусловлено социальным положением человека и менялось в зависимости от его общественного положения и от отношения общества к нему. От нейтрального уровня (Иван Петров сын) возможно, было подняться на ступеньку (Иван Петрович), так и снизиться (Ивашка Петров). Если вне закона оказывался даже самый именитый человек, его начинали именовать в сниженном плане» (Суперанская 1986, с. 116).
Третий элемент русской именной формулы - фамилия. Во-первых, появление фамилий так же было связано с социальной дифференциацией общества. В России княжеские, а за ними боярские фамилии возникали с XIV до середины XVI в.; помещичьи - формировались в XVI-XVII вв. К началу XVIII в. фамилии имели уже все дворяне-помещики. Их фамилии большей частью образовались от отчеств (имени отца) и определили названия владений (деревень). Фамилии же горожан, за исключением именитого купечества (у купцов фамилии начинали возникать ещё в XVI в., но только у крупнейших), ещё не установились окончательно и в начале XIX в., даже фамилии духовенства созданы только в XVIII и первой половине XIX в., а подавляющее большинство крепостных крестьян и до середины XIX в. ещё не имели фамилий, они формируются особенно активно после отмены крепостного права в 1861 г. (от фамилий помещиков, названий населённых пунктов, прозвищ, отчеств) (Никонов 1974, с. 17).
Во-вторых, сама форма фамилии была социально детерминирована. Например, при перечислении Иванов, Петров, Сидоров имелись в виду не просто русские люди, а люди, принадлежавшие в России XIX века к низшему сословию, так как фамилии, образованные от личных имён, в России XVIII-XIX вв. давались приказным людям, солдатам, крестьянам, не имевшим каких-либо ярких личных прозвищ или наследственных фамилий (Суперанская 1973, с. 235). Исследователи указывают, что до 1917 г. социальную значимость обозначали фамилии с суффиксами на -ск, родовитость (принадлежность к старинным дворянским родам или к духовенству), например: Воротынский, Галицкий, Ржевский (Нестерова 1999, с. 49).
Обращение только по фамилии в XIX в. было принято в мужском дворянском обществе в среде относительно молодых людей (Егоров 1996, с. 264). Приведём пример: Цитата «- А, Волков, здравствуйте! - сказал Илья Ильич. - Здравствуйте, Обломов, - говорил блистающий господин, подходя к нему» (И.А. Гончаров. Обломов).
Мы рассмотрели официальные и неофициальные статусные обращения XVIII- начала XX вв., коснулись особенностей употребления именной формулы указанного периода. В целом, следует отметить, что «неправильно» употребить в речи статусное обращение можно было по неосведомлённости или недоразумению. Например: Цитата «- Ты куда? - спросил Борис.
К его величеству с поручением.
Вот он! - сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было «его высочество «, вместо «его величества».
И он указал ему на высокого князя, который в ста шагах от них, в каске...
Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, - сказал Ростов и тронул было лошадь» (Л.Н. Толстой. Война и мир).
В живой речи статусные обращения могли также выражать лесть: Цитата «В разговорах с сими властителями он [Чичиков] очень искусно умел польстить каждому... В разговорах с вице-губернатором и председателем палаты, которые были ещё только статские советники, сказал даже ошибкою два раза: «ваше превосходительство», что очень им понравилось» (Н.В. Гоголь. Мёртвые Души).
В данном случае Чичиков должен был обратиться Ваше высокородие! соответственно чину адресата, поэтому обращение Ваше превосходительство! здесь не указывает на социальный статус личности.
Статусные обращения использовались и в функции выражения иронии. Но мы согласны с утверждением исследователей, что в русской литературе очень редко встречаются примеры «завышенного титулования», носящего иронический характер (Федосюк 2006, с. 108). Из проанализированных нами примеров употребления статусных обращений в XVIII- начале XX вв. встретился только один случай использования данной формы в этой функции. В «Преступлении и наказании» к плохо одетому студенту Раскольникову обращаются, как к графу или князю: Ваше сиятельство! Здесь явная грубая ирония. Сделаем выводы:
- Россия XVIII- начала XX вв. представляет собой классово-сословное общество, в котором границы между классами и сословиями «чётко очерчены». Данное положение поддерживалось и укреплялось на государственном уровне. Об этом свидетельствует закон «Табель о рангах». Статусные обращения указанного периода формально укрепляли пронизывающую всё общество иерархию. В служебной обстановке царская бюрократия строго следила за неукоснительным соблюдением правил обращения. Таким образом, несмотря на другие функции, проведённое исследование показывает, что, в первую очередь, статусные обращения XVIII- начала XX вв. указывали на социальную позицию, которую занимал в обществе адресат, то есть на социальный статус личности.
- В названной выше функции использовались официальные обращения, строго регламентированные «Табелью о рангах». Существовало 5 общих титулов, которые употреблялись и в качестве официально-почтительных обращений: (Ваше) Высокопревосходительство! (1 и 2 классы), (Ваше) Превосходительство! (3 и 4 классы), (Ваше) Высокородие! (5 класс), (Ваше) Высокоблагородие! (6-8 классы), (Ваше) Благородие! (9-14 классы).
- На социальный статус по шкале выше - ниже также указывали официальные обращения, в функции которых выступали наименования по чину с добавлением слова «господин» (Господин капитан!, Господин генерал! и др.).
- Существовавшие в данный исторический период неофициальные обращения тоже несли информацию о социальном положении адресата. Во-первых, в роли обращения выступали наименования родовых титулов: Барон! (Баронесса!), Граф! (Графиня!), Князь! (Княгиня!). При этом к князьям, графам обращались Ваше сиятельство! (общий титул), к светлейшим князьям - Ваша светлость! (общий титул). Во-вторых, в XVIII- начале XX вв. в общении использовались обращения, отражающие деление людей на сословия. К людям, принадлежавшим к привилегированным сословиям, обращались Господин! (Госпожа!), к представителям среднего сословия - Сударь! (Сударыня!), к лицам низшего сословия не было единого обращения. В последнем случае в функции обращения выступали слова «милейший», «любезнейший» и др.
- В церковной среде существовала строгая иерархия и отражающая её отдельная система обращений. Но деление на саны здесь также было связано с 14 классами, зафиксированными в «Табели о рангах». Духовенство делилось на черное и белое. В каждом виде выделялось 5 частных титулов (степеней, санов). К митрополиту и архиепископу следовало обращаться (Ваше) Высокопреосвященство!, к епископу - (Ваше) Преосвященство!, архимандриту и игумену - (Ваше) Высокопреподобие! Это титулы чёрного духовенства и соответствующие им обращения. В белом духовенстве выделялись следующие саны: протопресвитер и протоиерей - к ним следовало обращаться (Ваше) Высокопреподобие! (Высокоблагословение!), священник (иерей) и протодиакон - (Ваше) Преподобие! (Благословение! или Священство!), диакон - (Ваше) Преподобие!
Наименования по имени, отчеству и фамилии, выступавшие в функции обращения, также были статусно-маркированы.
АВТОР: Буравцова Н.Ю.
|
| |
| |
